Жили-были бабушка Даша, внучка Маша да курочка Ряба. Вместе жили, вместе ели-пили, вместе по воду ходили.
Бывало, бабушка по воду к речке идет, а ведра у нее брякают:
Бряк-бряк!
Внучка по воду к речке идет, а ведерки у нее:
Бляк-бляк, бляк-бляк!
Курочка по воду к речке идет, а ведерушки у нее:
Звяк-звяк-звяк, звяк-звяк-звяк!
Бабушка с речки идет, а вода у нее:
Кап-кап!
Внучка с речки идет, а вода у нее:
Кап-кап, кап-кап!
Курочка с речки идет, а вода у нее:
Кап-кап-кап, кап-кап-кап!
Вот пошли они раз по воду. Впереди бабушка Даша, по середочке внучка Маша, а позади курочка Ряба.
Ведерки на коромыслах качаются, скрипят коромысла, песню поют, а ведерки им поддакивают.
Как у бабушки:
Скрип! Бряк!
Как у внученьки:
Скрип-скрип! Бляк-бляк!
Как у курочки:
Скрип-скрип-скрип! Звяк-звяк-звяк!
В ту пору, в то время висело на ветке яблочко. Заслушалось яблочко, загляделось яблочко, вытянуло веточку, да и сорвалось с дерева. Покатилось яблочко по траве, с травы на дорожку, по дорожке под горку. Подкатилось яблочко курочке под ножки — курочка упала, перевернулась. Подкатилось внучке под ножки — внучка упала, перевернулась. Подкатилось бабушке под ноги — бабушка упала, перевернулась, закряхтела, заохала.
А коромысло-то:
Скрип-скрип-скрип!
А ведерко-то:
Бряк-бляк-звяк!
То-то шуму, то-то звону, то-то скрипу!
Прибежал на шум, скрип, звон дедушка.
—?Что случилось, что приключилось?!
Курочка кудахчет:
—?На меня ястреб налетел!
Внучка плачет:
—?На меня волк наскочил!
Бабушка охает:
—?На меня медведь насел!
А всего-то было одно яблочко!
Отслужил солдат свой законный срок и пошел на родину. Идет путем-дорогою, а навстречу ему нечистый.
—?Стой, служивый! Куда идешь?
—?Домой иду.
—?Что тебе дома! Ведь у тебя ни рода, ни племени. Наймись лучше ко мне в работники; я тебе большое жалованье положу.
—?А в чем служба?
—?Служба самая легкая; мне надобно ехать за синие моря к дочери на свадьбу, а есть у меня три сокола; покарауль их до моего приезду.
Солдат согласился. «Без денег, — думает, — плохое житье; хоть у черта, все что-нибудь да заработаю!»
Нечистый привел его в свои палаты, а сам уехал за синие моря.
Вот солдат ходил, ходил по разным комнатам; сделалось ему скучно, и вздумал он пойтить в сад; вышел, смотрит — стоит береза. И говорит ему береза человеческим голосом:
—?Служивый! Сходи вот в такую-то деревню, скажи тамошнему священнику, чтобы дал тебе то самое, что ему нынче во сне привиделось.
Солдат пошел, куда ему сказано; священник тотчас достал книгу:
—?Вот тебе — возьми!
Солдат взял; приходит назад.
—?Спасибо, добрый человек! — говорит береза. — Теперь становись да читай!
Начал он читать эту книгу; одну ночь читал — вышла из березы красная девица, красоты неописанной, по самые груди; другую читал — вышла по пояс; третью ночь читал — совсем вышла. Поцеловала его и говорит:
—?Я — царская дочь; похитил меня нечистый и сделал березою. А три сокола — мои родные братья; хотели они меня выручить, да сами попались!
Только вымолвила царевна это слово, тотчас прилетели три сокола, ударились о сырую землю и обратились добрыми мулодцами. Тут все они собрались и поехали к отцу, к матери и солдата с собой взяли.
Царь и царица обрадовались, щедро наградили солдата, выдали за него замуж царевну и оставили жить при себе.
В чужом дому хозяина слушай!
Один мужичок охотник был драться; зазвал к себе в гости мужика, велел хозяйке собрать на стол, велит гостю садиться за стол. Тот отговаривается: — Что ты, Демьян Ильич, беспокоишься напрасно?
Демьян Ильич ему плюху, да и по щеке, и говорит:
—?В чужом доме хозяина слушай!
Тому нечего делать, сел за стол, потчует его; он ест. Хозяин начал рушать хлеба много. Мужик и говорит:
—?Куда ты, Демьян Ильич, столько хлеба нарушиваешь?
Демьян Ильич и другэ ему чику.
—?Не указывай, — говорит, — в чужом доме! Делай то, чего хозяин велит.
Мужик не рад стал: ежели потчует — не ест, не слушает Демьяна. Тот его бьет да приговаривает:
—?В чужом дому хозяина слушай!
На эту пору ниоткуда возьмись — другой детина, только в невзрачной лопотине, а парень бойкий, без спросу отворяет ворота, заезжает в ограду; а Демьян вышел на крыльцо, кланяется:
—?Милости просим, милости просим! — Охота и этого побить!
Детина — неробкий, снимает шапку и говорит:
—?Извини, Демьян Ильич, я не спросился — заехал.
—?Ничего, ничего! Милости просим в избу.
Детина вошел. Хозяин и его садит за стол, жене велит ставить ествов, нести хлеба, так и потчует! А детина ест да ест, не перечит. Демьян сколько ни бился — детина ни в чем не перечит: не удалось ему ударить.
Он и пошел на проделки, вынес хорошее, самое лучшее платье, говорит детине:
—?Скидай то, надевай вот это!
Думает сам: «Ужо-де отпираться станет, я его выколочу». Детина не прекословит, надевает. Демьян то, другое подсунет; детина все не спорит.
Вывел хорошую лошадь, обседлал в лучшее седло, надел добру узду и говорит детине:
—?Садись на мою лошадь; твоя-то худая!
Ужо да не станет ли перечить?
Детина сел. Демьян велит ехать; тот молчит, понужнул лошадь, выехал из ограды и говорит:
—?Прощай, Демьян! Не черт пихал, сам попал!
И уехал — поминай как звали: только и было!
Демьян посмотрел вслед, хлопнул руками, да и сказал:
—?Ну, видно, нашла коса на камень! Дурак же я — хотел побить, да лошадь и пробил!
Может, лошадь-то со сбруей-то сот полуторых стоила.